О поездке ламы Еше в Тибет (из архивов)
В сентябре 1982 г. лама Еше сошел с трапа самолета в аэропорту Лхасы и впервые, спустя двадцать три года, вдохнул бодрящий горный воздух Тибета.
Он путешествовал один, в одеждах мирянина. Эта поездка вызывала у ламы не только трепет сердца, но и беспокойство: что осталось от культурного и религиозного наследия, от тысяч храмов и монастырей, снискавших славу Тибету, от монастырского университета Сера Чже, где он провел большую часть своей жизни? Жив ли кто-нибудь из членов его семьи и множества родственников, которых он не видел с момента поспешного ухода в 1959 году? И что сталось с друзьями-тибетцами: сохранили ли они свою детскую непосредственность и питают ли до сих пор сильную веру в буддийское учение?
Лама Еше поселился в уединенном туристическом отеле в Лхасе и немедленно отправил сообщение своей семье, которая находилась в ста милях от столицы и не подозревала о планируемом визите ламы. Как только он отправил весточку и принялся распаковывать вещи, тут же раздался стук в дверь, и лама оказался лицом к лицу с одним из своих братьев. «Кармическая связь!» — таинственно промолвил лама.
Дорога в родную деревню заняла лишь несколько часов. Раньше такое путешествие по гористой местности верхом на лошадях длилось бы несколько дней.
При виде ламы семья потеряла дар речи. Собрались братья, сестры, дяди, тети и несколько племянников и племянниц, которых он прежде никогда не видел. Было много смеха, радости и слез. «Реки слез», — рассказывал лама.
Многое претерпело радикальные изменения. Но многое осталось нетронутым. Деревья и горы; привычки и одежда деревенских жителей; все те же старые дома и все тот же старый полог, свисавший с потолка, — его не меняли со времен детства ламы!
Весть о приезде ламы Еше быстро разнеслась по деревне, и толпы людей потянулись, чтобы поговорить с ним и получить его благословение. Они слышали о его работе по распространению Дхармы на Западе и хотели выразить свою признательность. Тибетцы очень радуются тому, что Дхарма становится известной за пределами родины, и любой, кто учит Дхарме, особенно, если это земляк, всегда привлекает большое внимание. Лама Еше со смехом вспоминал, что рукава его рубашки были все время грязными, поскольку к ним так часто прикасались.
Спустя неделю лама вместе с семьей посетил окрестности монастыря Сера Чже, за чертой Лхасы, где он провел восемнадцать лет из двадцати трех, прожитых в Тибете. Когда-то это был целый городок, где размещались тысячи монахов. Теперь от него остались лишь разрозненные постройки с горсткой старых монахов. Эти разительные перемены отражали истинное положение дел в Тибете: разрушенные монастыри — это разбитое сердце страны. В монастыре Сера, так же как и в других уцелевших монастырях, больше не проводились учения и пуджи, не слышны были дебаты. Старые монахи сберегли в своих сердцах непоколебимую веру и преданность учению, «но Сера — мертвый монастырь», — с грустью заметил лама.
Он сумел отыскать то место, где раньше находилась его комната, — теперь там лежала голая земля. Здесь он провел некоторое время в медитации, вместо каменного потолка над его головой сияло солнце.
В Лхасе лама проводил время со своей семьей. Они устраивали пикники в садах Норбулинки, традиционной летней резиденции Далай-ламы.
Норбулинка, «сад, украшенный драгоценностями», был возведен Седьмым Далай-ламой в восемнадцатом веке. Для каждого последующего Далай-ламы, включая Тензина Гьяцо, нынешнего Далай-ламу, к главному зданию делали пристройку — небольшой дворец. Здание стоит посреди огромного и невероятно красивого сада, обнесенного забором. В саду раньше росло множество фруктовых деревьев, овощей и цветов. Когда-то здесь, среди тополей, ив и декоративных озер, бродили павлины и олени. Сад сохранился, и хотя на протяжении нескольких лет он оставался закрытым для посетителей, теперь он был превращен в городской парк.
Наверное, основным событием трехнедельного пребывания ламы Еше на родине можно назвать было его визит в храм Джокханг, который считается главной святыней Тибета. Храм подвергся варварскому разграблению, и от его былого великолепия не осталось и следа. Однако уцелело несколько уникальных изображений и первая статуя Будды в Тибете — знаменитое изваяние Будды Джокханга (Джово).
Именно в Джокханге, за день до своего отъезда из Тибета, лама решил провести пуджу о процветании Дхармы и счастье всех живых существ. Несколько монахов из Джокханга помогли изготовить масляные светильники и «тысячу лучших торма». Кроме них помощь оказали Шерпа Тулку, известный многим западным ученикам по работе в Дхарамсале, Лхундруп Тензин, брат Янгси Ринпоче, и Цен-ла, который посетил ламу во время его пребывания в Тибете.
Весть о пудже мгновенно распространилась и вызвала огромную радость у местного населения. Несмотря на запрет на проведение публичных религиозных обрядов, в гуру-пудже Херуки приняло участие 500 человек. Вероятно, это была первая пуджа с 1959 года.
Среди участников были и люди с Запада — ученики ламы Еше, которые в то время по стечению обстоятельств оказались в Тибете. Двое из них преподавали английский язык в Лхасе. «Наша кармическая связь очень сильна!» — говорил лама позже. Также на пудже присутствовало много местных китайцев — завороженных и любопытных зевак.
Это сильное и трогательное событие послужило достойным завершением визита ламы Еше на родину. Он признался, что всегда хотел побывать на родине «как турист и повидаться с семьей перед смертью».
Выдержки из статьи, опубликованной в первом выпуске журнала Wisdom Magazine, 1983 г. Эта история включена в биографию ламы Еше «Бесконечная любовь», написанную Адель Халс. Она будет выпущена Архивом мудрости ламы Еше в 2012 году.
Перевод Дели Лиджи-Гаряевой
