«35 лет служения моим ламам», часть 3. Интервью с досточтимой Робиной Куртин
Интервью Кейт МакДональд с досточтимой Робиной Куртин (проведенные в период с июля 2011 года по февраль 2013 года)
— В Институте Манджушри вы обучались по программе подготовки геше. Почему Вы решили пойти учиться? Почему вы поменяли своё мнение?
В 1979 году Лама пригласил Геше Джампу Тегчока, одного из своих друзей из Монастырского университета Сера Дже, приехать в Институт Манджушри для того, чтобы начать преподавать модифицированную программу образования для нас, людей Запада, основываясь на учениях, которые они получали в Тибете.
В тот год, 1979, я заметила, что ученики — их было около 20 человек — посещали занятия каждый день, но у меня не было никакого интереса к этому. Я была полностью поглощена развитием издательства Wisdom Publications. Затем, незадолго до начала нового модуля, начинавшийся позже в тот же год, я услышала, как кто-то упомянул один из текстов, которые они изучали, Собрание тем или Дуйра по-тибетски; я узнала, что это первый текст, который монахи изучают, будучи маленькими мальчиками. Что-то шевельнулось во мне. Я пошла к Геше Тегчогу и спросила его, могу ли я приходить и посещать некоторые занятия – они проводились пять дней в неделю в комнате геше-лы. Я сказала ему, что, возможно, не смогу посещать все занятия, так как была занята в издательстве Wisdom.
Бывший настоятель монастыря Сера Дже Кхенсур Геше Джампа Тегчог, главный учитель философии досточтимой Робины Куртин в Институте Манджушри в Англии с 1979 по 1982 годы. Фотография центра Земли Будды Медицины.
Всё, что я знаю – это то, что с первого дня была в эйфории! Я была такой счастливой, слыша эти учения. Это было подобно тому, как если бы впервые в жизни я нашла то, что мой ум действительно хотел. На самом деле, всю свою жизнь я стремилась к обретению некой картины мира. Учения ламрима, которые я слышала от Ламы Сопы Ринпоче, мне этого не дали – я знала на интуитивном уровне, что это был мой путь, знала, что нашла свой дом, знала, что хочу быть монахиней, но я не понимала ни слова из того, что говорил Ринпоче! Я могла слышать слова, но я не могла переварить эту мистическую цепочку идей. “Где же находится буддизм?”- постоянно спрашивала я себя.
Но Дуйра! Я была на небесах от счастья. Я занималась два года и изучила несколько основных текстов: Дуйра, Друбта (основные буддийские принципы), Лориг (буддийская психология), и Тариг (буддийская логика). У нас были экзамены каждый семестр; я заучивала тексты наизусть; я училась прилежно первый раз в моей жизни. Сейчас я не могу себе представить понимание Дхармы без этого. Это стало совершенной основой для всех учений, которые я слышала позже.
И вот что я узнала: ясность и строгая логика, точность и глубина анализа, которых требовало обучение – то, что делает практику Дхармы успешной – это та же самая ясность и логика, точность и анализ, которые необходимы для того, чтобы руководить организацией, построить дом или сделать книгу. Дхарма – не в небе, она прямо перед нашим носом!
— Могли бы Вы рассказать немного о том времени, когда Ринпоче попросил Вас давать учения, о путешествиях по центрам, о том, как тогда развивались Ваши идеи?
Мои идеи о том, что нужно мыслить масштабного, быть профессионалом своего дела, делать вещи хорошо, делать вещи действительно творчески по-настоящему начали приобретать форму, когда я стала ездить по центрам после ухода из издательства Wisdom. С 1987 я находилась в Институте Варджаяны в Сиднее год или около того. Затем в Институте Ченрезига — координатором духовных программ. Затем в Германии, Институт Арья Тары; в Дели — координатором духовных программ. Я начала понимать, каким образом мы все работаем.
Прежде всего, не важно, маленькие или большие — центры достийны восхищения; то, что выполняют центры — невероятно. Я вспоминаю проект с тюрьмами: мы начали с одного письма от одного заключенного, и я думаю, за 14 лет, что я была там – и это продолжается и сейчас – мы получали тысячи писем в месяц от заключенных. Наверное, 25 000 людей писали нам, и мы дарил им бесчисленные тысячи книг. Каждый из этих людей, даже если они просто услышали слово «Будда», даже если они всего лишь услышали слова «Ты можешь измениться», даже если они всего лишь услышали идею о том, что они могут развить некоторые качества в своем уме — как это удивительно, как фантастично! И я думаю, что каждый центр точно такой же. Не имеет значения, насколько большой или маленький центр, факт того, что он существует, и что кто-то борется за то, чтобы проводить раз в месяц небольшие занятия о том, как медитировать — это изумительно. Это фантастика. Так много долгосрочной пользы.
Путешествуя по различным центрам, я наблюдала это, но также заметила и другие вещи: одна из них — борьба за деньги, всегда борьба с деньгами; второе – отсутствие знания того, как быть хорошим руководителем. И, конечно, эти две вещи очень тесно связаны между собой. И третье — способ презентации: часто используется старая бесполезная мебели, предметы на сочетаются друг с другом, гостеприимство отсутствует. Словно, так как мы теперь буддисты, элегантная мебель, профессиональное руководство или деньги – не так уже и важны.
Лама бы над нами посмеялся! Во время Первого празднования просвещённого опыта, которое Лама организовал в 1982 году, ему было так трудно с нами, монахами и монахинями. Мы были там, носили ужасные старые монашеские одеяния, думая, что мы были отреченными и совсем не имеет значения, как мы выглядим. Как говорил Лама, на Западе дело обстоит не совсем как в Тибете, когда люди восхищаются человеком, выглядящим, как нищий. На Западе мы это не ценим. Вы смотрите на бездомного человека и не цените его. Если мы хотим, чтобы люди уважали буддизм, это новое на Западе явление, им нужно видеть перед собой хорошие примеры: то есть нас, выглядящих представительно.
Я также помню, позже в 1982 году, в Лондоне, когда Харви Хоррокс – в то время директор Института Манджушри – и я помогали Ламе в течение 10 дней или около того. Я провожала Ламу в его комнату в отеле, когда из лифта вышла женщина и запах её духов пронесся мимо нас. Лама сказал мне, «Хм, от неё вкусно пахнет. Не то, что ты – от тебя пахнет, как от туалета! Просто шучу…» Конечно, Ламы был прав. Я не заботилась о своем теле не потому что развила отречение, а потому что была слишком погружена сама в себя и не осознавала то, какое воздействие я оказывала на других. После этого я действительно стала обращать на это внимание.
Лама Еше (в центре) с досточтимой Робиной (слева), Джэйси Килей (справа) и Николь Кедже (в центре, спиной к камере), в Гонконге в 1982 году. Лама в обычной одежде, потому что он собирался путешествовать в Тибет и не мог ехать в монашеском одеянии.
Составляющая руководства, на мой взгляд, является огромной. Успех или провал центра, как и организации, в значительной степени зависит от умелого руководства. Вот что я наблюдала в центрах снова и снова: у нас может быть достаточно кармы, чтобы возглавить центр, но это не значит, что у нас достаточно умения для осуществления этого. Я слышала, как Ринпоче говорил однажды одному директору, “Вы думаете, что у вас есть эта работа, потому что вы хорошо в этом разбираетесь? Нет, вы получили эту работу, потому что создали карму это осуществлять.” Это сказано красноречиво! Мы склонны видеть «директора» как существующего самого по себе, “О, как благодатно, что получилось стать руководителем центра.” Но если мы не знаем, как это делать, нам нужно учиться, не правда ли? Если бы Ринпоче назначил меня ответственной за проектирование здания нового центра, мне бы, безусловно, пришлось бы пойти и узнать, как быть архитектором; в противном случае, что за ерунда! Конечно, то же самое относится и к руководству: это настоящее умение, и оно должно быть освоено. Мы же не ожидаем, что не-архитектор спроектирует наш дом, или не-бухгалтер составит для нас расчеты. Таким образом, если мы не знаем, как руководить, нам нужно учиться.
— Когда Вы начали проект с тюрьмами, Вы изучали, как быть хорошим руководителем? Могли бы Вы рассказать немного о проекте с тюрьмами и о том, как Вы им руководили?
В 1996 году началась работа с тюрьмами, впервые, когда я еще была редактором журнала Mandala, и позже, когда я была сама по себе. Один заключенный написал в ФПМТ, и письмо попало на мой стол. Артуро Эскьер, молодой мексиканец из Лос-Анжелеса, который прочел книгу Ламы Еше «Введение в тантру», и которого очень тронули учения о сострадании. Я написала ему ответ, и это было началом. К 2000 году я перестала работать в качестве редактора журнала Mandala, и Лама Сопа Ринпоче дал название этой работе с тюрьмами: Освобождение в тюрьме (Liberation Prison Project), в 2001 году мы создали некоммерческую организацию 501(c)(3).
Одно из более чем 25 000 писем, которые Liberation Prison Project получил от заключенных в тюрьмах людей в период с 1996 по 2009 годы. Когда досточтимая Робина впервые стала получать письма в 1996 году, она назвала свою деятельность «Проект Миларепы в тюрьмах,» по имени буддийского святого и практика Джецуна Миларепы. В 2000 году Ринпоче назвал проект «Освобождение в тюрьме».
Когда я впервые начала руководить проектом, у меня было интуитивное чувство для руководства – мне нравилось, когда вещи происходят. Но мне нужно было узнать, как стать хорошим руководителем. Я прочла множество книг о руководителях; тщательно изучала наши подзаконные акты, касающиеся некоммерческих организаций; беседовала с юристами. Я действительно хотела преодолеть это, понять, что нужно, чтобы стать хорошим руководителем. Я узнала, что необходимо быть смелой – снова. Вам нужно бороться и быть уверенным, понимать потенциал вашей команды, помогать им в их развитии, вдохновлять их, обучать их. Я поняла, что люди могут быть преданы ламам, но если ты им не нравишься, они не сделают хорошую работу. Это тяжело. Снова слова Ламы: будь профессионалом, мысли масштабно. И вам нужна четкая структура, четкое деление ответственности и полномочий. Часто в центрах я вижу, что дисгармония, существует просто потому, что отсутствует ясная структура; никто ясно себе не представляет, кто что делает. Или слишком много разговоров, много встреч, много поваров, мешающих кашу, недостаток действия. И, конечно, недостаток видения, недостаток уверенности.
Но всегда основной борьбой в любом месте остается борьба в отношении денег и того, как их получить. Есть предположение, считается, что из-за того, что мы являемся некоммерческой организацией, из-за того, что мы относимся к религии, мы должны просить подаяние. Корень такого отношения кроется в нашей европейской культуре – благородная традиция благотворительной работы; и эта традиция и на Востоке, и на Западе так въелась, что вы не можете взымать плату за религиозную работу. Это прекрасно! Таким образом, мы предполагаем, что мы должны просить подаяние.
Для меня было ясно, что на Западе прошение подаяния просто не работает. Никто не любит давать деньги. Мы не похожи на людей в Азии. В Тайване монастыри большие, потому что миряне полностью их поддерживают, и все монастыри отдают людям все обратно. Кажется, что это прекрасно работает.
Итак, что же работает на Западе? Совершенно очевидно, что работает коммерция. Мы не просим подаяния у кого-либо, когда идем в кафе и покупаем себе чашку кофе. Потому что мы хотим наше кофе, мы счастливы заплатить дополнительную стоимость, включенную в стоимость чашки кофе, которая называется прибылью; мы не придаем этому значения. И мне кажется, что коммерция — это то, в чем мы хорошо разбираемся на Западе, мы в этом гениальны.
Досточтимая Робина навещает Пола Дьюи, одного из многих тысяч заключенных, которые стали практикующими в результате работы проекта Освобождение в тюрьме (Liberation Prison Project), Фолсомская тюрьма, за пределами Сакраменто в Северной Калифорнии, 1997 год. Пол был освобожден в 2010 году и живет в Лос-Анжелесе. Поэтому я была так впечатлена Питером, его решением зарабатывать деньги: если бы он этого не сделал, кто бы стал? И он начал бизнес. А куда вы едете, чтобы делать бизнес, вы знаете? Он решил поехать в Гонконг в центр коммерции. Другой давний ученик, Марсель Бертельс, также в течение многих лет вел бизнес в Катманду, который поддерживал деятельность Дхармы. Это чрезвычайно помогло мне мыслить нестандартно в отношении того, чем является центр, и как заработать доллары. Я начала расти и развиваться в моем собственном уме, думая, “Хорошо, как бы я создала центр?” Как бы я создала центр, если бы мне пришлось руководить им, что бы я делала? Что бы у меня было?
И я подумала, что если бы я руководила центром, я бы сделала буддийское книжное кафе. Я бы сделала спа, я бы сделала массажный кабинет. И как бы я это взрастила? Как бы я это развивала? У меня было бы несколько квартир – я была тогда в Штатах – и затем я продала бы их. Я, скажем, представляла себе местный Дхарма-центр с несколькими акрами земли. Можно использовать некоторую часть этой земли, чтобы построить действительно хорошие квартиры, а затем продать их людям и получить доход. И эта идея начала расти в моем уме. Я не говорила об этом ни с кем, просто продумывала её, зарождала сильное желание.
Продолжение следует…
Материалы переведены и опубликованы с разрешения правообладателя.
Источник – сайт досточтимой Робины — http://www.robinacourtin.com/
